Государство – по Аристотелю – должно неминуемо состоять из четырёх сословий. Двух высших, среднего сословия и народа.
Два высших: священнослужители и военная аристократия во главе с монархом. Священнослужители хранят Истину, они определяют, что есть добро, что – зло. Военная аристократия защищает добро от зла силой оружия. Таковы подлинное разделение и симфония властей, осуществляемые в традиционном государстве Истины. Третье сословие – «лавочники» – организуют хозяйственную, экономическую деятельность народа.
«Священнослужитель готов умереть всегда, аристократ – на поле боя. Лавочник не готов умереть никогда.» А. Давыдов.
Ценности высших сословий: вера, честь, долг, доблесть, справедливость и милосердие. Единственная ценность среднего сословия – выгода. Когда в государстве третье сословие подчинено двум высшим, лавочники, кроме выгоды, отчасти исповедуют и ценности высших сословий. Во всяком случае, жажду выгоды они в той или иной степени вынуждены подчинять требованиям веры и Истины.
Таково и только таково классическое государство Истины.
Во времена Аристотеля никто не мог себе и представить, что может существовать вот такое плоское, двухсословное государство, основанное исключительно на выгоде – без веры, без чести и долга, без доблести, справедливости и милосердия, где классическое разделение властей пародийно подменяется искусственным и ложным – разделением на законодательную, исполнительную и судебные власти. В государстве выгоды выгода всецело правит всем: и законодательной, и исполнительной и судебной властями, и каждым гражданином в отдельности; кто контролирует деньги, тот контролирует всех и вся.
Где тот критерий, которым руководствуются законодатели государства выгоды, принимая законы? – Это только консолидированная воля ростовщиков – «хозяев денег». Государство выгоды – есть тайная, анонимная и абсолютная власть денег. Тотальная коррупция – есть становой хребет государства выгоды. Если в демократическом государстве начинают говорить о коррупции, это означает, что начата война не с коррупцией, а с государством или с его с властями.
Ростовщичество в христианской Европе долгое время было разрешено только для иудеев. С течением времени оно, это ростовщичество, соблазнило и подчинило себе всю европейскую аристократию; деньги нужны всем. Медленно, но верно европейская аристократия отказывалась от своих ценностей, принимая ценности лавочников и ростовщиков. Честь, доблесть, долг, Истину и веру европейская аристократия променяла на выгоду.
Решающее влияние на восхождение ростовщичества к вершинам власти в Западной Европе оказали войны. Которые во многих случаях провоцировались и организовывались интернационалом ростовщиков. Ибо на ведение войн королям были необходимы кредиты.
После войны казна не только возвращала ростовщикам кредиты со всеми процентами, но часто богатейшие ростовщики получали из рук европейских монархов дворянство и реальную власть над финансами своих государств. Были случаи, когда ростовщиков назначали министрами финансов в самых блестящих государствах западной Европы. В конце концов родовая европейская аристократия сначала подчинилась ростовщикам, а потом сама сделалась собранием ростовщиков – и по ценностям, и по духу, и по делам, и по положению в обществе.
Протестантизм, придя к власти в странах Северной Европы, немедленно легализовал ростовщичество для христиан. Вскоре ростовщичество сделалось повсеместным. Парад буржуазных революций окончательно – и политически, и юридически – закрепил власть интернационала ростовщиков над народами Западной Европы.
В России буржуазная революция была осуществления слишком рано, слишком романтично и восторженно – ещё до того, как высшие российские сословия окончательно приняли ценности ростовщиков. Но за три поколения марксизма-ленинизма Россия обуржуазилась окончательно и радикально – даже до кончиков ногтей! Пожалуй, превзойдя в этом даже Европу, никогда не видевшую большевизма.