Идей всего две. Мы избрали Свет, Истину, любовь, благодать, милосердие, спасение и Царствие небесное. Уже в XI веке Илларион Киевский пишет в «Слове о законе и благодати» что русская идея – православие, русская миссия – хранить православие до второго пришествия Христа и предсказывает падение Византии. Мы – наследники Авраама по обетованию в Исааке, наследники по вере, по духу, а за сотни лет уже и по крови, – ибо вера определяет кровь, а кровь наследует веру.
Профессор Александр Николаевич Ужанков утверждает, что лично он знает только одну синонимическую пару в древнерусском языке – русский и православный. В древности эти два слова имели одно значение. Нестор Искандер описывая в XV веке завоевание Константинополя турками пишет, что захватив город, турки сохранили русскую веру и разрешили русский колокольный звон, не делая различия между словом «русский» и словом «православный».
В XV веке русская идея приобретает государственное измерение. На основе предсказаний пророка Даниила возникает идея трёх православных царств. Россия – Третий Рим, «первые два Рима погибли, третий не погибнет, а четвертому не бывать».
И поскольку Москва – Третий Рим, Кремль в Москве строят наследники римлян, а Красная площадь строится как Храм под отрытым небом, описанный в Откровении апостола Иоанна, предназначенный для встречи Иисуса Христа. Третий Рим должен стоять до второго пришествия Христа и несёт в себе образы Небесного Иерусалима.
Уже с XV века русская миссия хранить православие до второго пришествия Иисуса Христа понимается таким образом, что православие следует хранить не только как идею, как веру, как чистоту веры, но хранить как Православное Царство, как идею, воплощённую на земле. Ибо Россия – тот самый Катехон, «удерживающий теперь», – удерживающий мир от окончательного воплощения тайны беззакония на земле. Россия как Царство родилась в битве на Куликовом поле; из 1000 лет существования России – 700 лет войны, 300 лет мира. Всю свои историю Россия защищала православие не только храня чистоту веры, но и силою оружия защищая добро от зла, Истину от лжи.
Православное царство в чём-то подобно матрёшке: в центре – человек, человек – в семье, которая есть домашняя церковь, семья – в Церкви, соборной и апостольской, где единство божественной благодати объединяет всех членов Церкви в единое тело Христово, Церковь – в Царстве, которое хранит и защищает Церковь, защищает Истину от лжи, добро от зла. За православное Царство русские жертвуют всем, даже жизнью и так входят в Царствие Небесное. Для человека Запада это глупость. Для наших западников тоже.
Православное Царство – это симфония властей. Духовная власть определяет, что есть Истина и добро; светская власть силой оружия защищает Истину от лжи, добро от зла. Субъект государства – человек, хозяин, глава домашней церкви.
Это государство, где милосердие превыше закона, личность первична по отношению к природе, вера важнее крови, Истина превыше выгоды. Но необходимость вести постоянные войны и с Западом, и с Востоком за сохранение Царства, Церкви и веры потребовала от граждан православного Царства весьма существенных жертв. Прежде всего – закрепощения крестьян. Боярин, ушедший на войну по приказу князя или царя вместе со своим войском, которое он был обязан содержать, должен был быть уверен, что его поля обрабатываются, урожай собирается, хозяйство исправно функционирует, а крестьяне не перешли на поля другого владельца в поисках, например, лучших условий. Но и элита обязана была служить Церкви и Царству, при необходимости жертвуя всем, как и простой народ. Крестьяне в те времена не воевали; воевала только элита, потому её привелегии были оправданы в глазах народа.
Пётр III и затем Екатерина II освободили дворянство от воинской и государственной службы. Но не освободили крестьян. И получилось так, что крестьяне уже служили не государству и не Церкви, но сделались источником роскоши и беззаботного существования для дворян. От нечего делать дворяне начали читать Дидро и Руссо, Вольтера и Канта, Шопенгауэра и Гегеля, в конце концов Маркса и Фрейда.
Русское православное царство пало не потому что устарела или не верна русская идея, но потому что русская элита утратила веру. Все великие цивилизации созидали верующие, а растлевали и разрушали неверующие. Совершенно закономерно, предав веру, русская аристократия предала царя, а затем и Отечество.
В Москве на Красной площади, которая есть Храм под открытым небом и образ Небесного Иерусалима, в Храме, где русские ожидали встретить Христа, сегодня хранятся «мощи» Ленина – в чистом виде ритуально-магический артефакт религии воплощения тайны беззакония на земле; до сих пор над Кремлём сияют пентаграммы, в кремлёвской стене – останки подонков, убийц, палачей и карателей России.
Начитавшись Вольтеров, Кантов и газет, народ жаждал революции и европейских «свобод», – чтобы как в Европах, – он их получил. «Бог это Истина, которая никому не навязывается.» Бог и милует, и наказывает, исполняя, наконец, желания человека. И Бог попускает революцию в России. Но «Бог поругаем не бывает», – верные получают мученические венцы, не верные – большевистский плен и ад на земле. Россия превращается в огромную тюрьму размером в одну шестую суши. И чем-то тоже напоминает матрешку: огромная страна с запертыми границами, внутри – концлагеря и тюрьмы, внутри которых карцер и расстрельные команды.
Три поколения русских насильно воспитываются в марксизме и материализме, точно также, как три поколения евреев насильно обучали магии в вавилонском плену. Так рождается Каббала. Евреи соединили учение Моисея с магией Вавилона. С течением времени каббалисты, составляющие оккультное тайное общество, создали в Израиле тотальную тайную сетевую структуру, пронизывающую всю иерархию еврейского общества. И распяли своего Бога. Как бы с нами не случилось нечто подобное. Если мы попытаемся соединить православие с марксизмом, фрейдизмом, либерализмом, культурной революцией или с любыми другими «наивысшими и самыми прогрессивными достижениями»философии и человеческой мысли. Ибо, как сказал однажды митрополит Вениамин: «Философия – есть наука о всевозможных заблуждениях человеческого разума».
Православие абсолютно самодостаточно и совершенно, ибо богооткровенно. «Истина постигается по силе жития». Св. преп. Исаак Сирин. Кто из философов явил красоту и высоту жизни и смерти, подобную святым отцам Церкви? Кто дерзнёт поправить или развить учение св. Дионисия Ареопагита, св. Василия Великого, св. Иоанна Златоуста, св. Кирилла Александрийского, св. Максима Исповедника, св. Иоанна Дамаскина, св. Исаака Сирина, св. Макария Великого, св. Григория Паламы? Кто поправит учение святых апостолов Иисуса Христа?! Или учение Моисея?
Православие – как совершенный кристалл, где всё связано со всем; в лучах божественного Света он сияет глубочайшими и сокровенными смыслами, наполненными любовью и божественной благодатью. Достаточно понять. Хоть что-то. В меру своей жизни. В меру своих добродетелей и способностей. Чтобы вступить на путь преображения и божественной эволюции.
Достаточно понять. Ничего сочинять не надо.
Вот тут проблема. Помимо трудностей, связанных с чтением и пониманием священных текстов, – они читаются не слева направо как обычные тексты, но как бы вглубь – путём многократного прочтения и постепенного усвоения через изменение жизни – Священное Писание и писания святых отцов Церкви написаны в совершенно чуждой нам, традиционной парадигме сознания. Эти тексты как бы требуют перевода с русского на русский. Из традиционной парадигмы мировосприятия в современную, во многом секулярную, так или иначе материалистическую, основанную на мышлении формальными определениями и моделями, так называемом «научном способе познания». До самого последнего по историческим меркам времени человек мыслил, оперируя смыслами, и жил в иерархии вечности; современный человек живет в плоской, одномерной, дурной бесконечности натурального ряда чисел и мыслит скорее числами, образами и формальными определениями, чем смыслами, – если вообще не ограничился иконками смартфона, фотками, гламурными или политическими штампами и кнопками ЕГЭ.
Простого или однозначного способа перевести смыслы из традиционной парадигмы сознания в современную не существует. Это сложная работа. Но её необходимо делать. Русскую идею надо рассказать на современном языке. И всё. Не надо ничего выдумывать, синтезировать или развивать.